- Над этим подумаем. Нужно что-то, откуда выбраться можно только сообща. И чтоб нас не "спалили" - тебя Белов еще пожалеет, а меня жалеть некому, - Юлиана вовремя остановилась, чтоб не упомянуть Смолина.

- Нет, хуже... Они объединятся, и убьют. Не знаю, как Белов, а у Смолина на беззащитных женщин рука точно поднимется, - помрачнела Миленская, припомнив "послужной список" Леши. "Ничего, скоро он объявится, и все станет на свои места", - так что либо они не должны знать, кто это устроил, либо мы должны успеть добежать до Марса.

- Можно. Но, - Юлиана подняла вверх указательный палец, - это обязательно должен быть человек заинтересованный, иначе нам будет очень плохо. И жить мы будем недолго и очень-очень больно.

- Попробую поискать, - усмехнулась Юлиана, наблюдая за попытками щенка отгрызть кусок рукава, но одергивать не стала: полезный прием, пригодится. - Ну, если подвернется кто подходящий - маякнем друг другу. Прав был Иван Грозный, когда запрещал шахматы. Ох, как прав... Хорошо, хоть Смолин еще не проявил себя, нет зацепок, где искать. Потом же как завертится...

- Я вообще не из жалостливых, - в определенных кругах "жалостливость" майора давно обросла легендами, - но когда по делу. Когда правоохранителей убивают, можно терпеть, они знали, за чем шли. Когда при задержании случайно убивают, тоже ясно и просто. Но когда люди гибнут даже не понимая, почему - херово это. Будто сейчас сорок первый и живем мы в немецкой оккупации, чесслово.

- Не растянется, - мрачно заявила Миленская. Пахать под началом Белова пожизненно ей совсем не улыбалось. - Я столько не выдержу, найду и пристрелю к чертям... У меня свои игры по своим правилам. Гражданских жалко только... Если они заиграются, в Москве всего два человека живых останется.

- И нас, чтоб этим понаслаждаться, тоже не будет, - вздохнула чекистка. Похоже, она нашла ключик к собеседнице, а это означало, что задание выполнено. - Не теряйтесь из виду, мало ли чего случиться может. Чем смогу, помогу, если будет неохота просить полковника. Извините, мне пора...