«Белый лебедь»… Тюрьма, о которой ходят легенды. Место, где Человека как личности не существует. Где режим настолько жесток, что не хочется жить. За всю историю тюрьмы из неё не было совершено ни одного побега.
«Значит, я буду первым» - дал себе слово Смолин, едва зайдя в камеру.
Дверь камеры захлопнулась. Со шконок на Алексея косились зеки.
«Животные. Сейчас начнётся… Понятия, блатные. Ненавижу!» - с презрением подумал Смолин.
- Чьих будешь? – прохрипел зек, судя по наколкам, бывший в большом авторитете.
- Смолин моя фамилия, - спокойно ответил Лёша.
- Смолин? – удивился ещё один зек, приподнимаясь с нар.
- Ты его знаешь? – спросил авторитет.
- Конечно, Егорыч, известная личность. Вон в газетенке про него писали.
- Дай посмотрю!
В руки авторитета перешёл клочок статьи из «Аргументов», по тексту которого он пробежался глазами. Алексей лишь увидел своё фото.
«Вот как. Даже в газетке меня напечатали».
- А ну-ка присядь, Смолин.
- Куда?
- А вон, на табуреточку.
Смолин взглянул на табурет и усмехнулся.
- Для петушков, небось табуреточка-то?
- Сядь тебе говорят, падла! – вякнули откуда-то сверху.
- Цыц, - цыкнул Егорыч. – Вот ты какой, Смолин. Слышал я о тебе. Беспредельщик ты. Не по понятиям живешь.
- А на хера мне ваши понятия? Это всё бред, придуманный вами блатными, чтобы другими управлять.
- Зря ты так. Закон – Бог. Не всем же быть уродами вроде тебя.
- Уроды – это вы. Ваш беспредел отличается от моего только тем, что вы свой обосновываете какими-то понятиями, которые сами же и придумали…
В общем, закончилось всё дракой. Лёша не зря пять лет пробыл в Легионе. Вскоре после начала потасовки ему удалось захватить одного из зеков. Остальные по требованию Смолина разошлись в стороны.
Протяжный крик «Шухер!» пронзил образовавшуюся тишину.
Алексей успел отшвырнуть от себя зека, прежде чем в камеру ворвались вохры. Всех положили на пол.
- Кто драку устроил?!
- Он… - прохрипел Егорыч. – Смолин.
Лёшу уволокли. Его били до состояния «человек-мясо», а потом бросили вовсе не в лазарет и даже не в ШИЗО. Его кинули на пол обратно в камеру, чтобы зеки закончили то, что не сделали охранники.
Смолину уже всё было фиолетово. Он дополз до свободного шконаря и лёг.
- Эй! Ты охерел?
- Да не трогай ты его. Сам сдохнет.
Но подыхать не входило в планы Лёши. Когда он более-менее пришёл в себя, рядом с ним присел парень. Он был, наверное, одного возраста со Смолиным. Может, даже помоложе.

- За что, за что... За понятия, - усмехнулся Смолин. - Присаживайся, чего встал-то?
"Что ты за фрукт такой? Какого хрена тебе от меня надо?" - мысленно спросил Смолин.
Почему-то от этого парня Лёша не чувствовал никакого отторжения.

- Я уж понял. Как тебя зовут-то?
В общем, Игорь и Лёша познакомились и вдоволь наговорились.
"Нет, он не засланный казачок. Это точно. Я бы почуял."
В течении нескольких недель Смолин и Петров общались. Спустя несколько дней, Лёша решился изложить Игорю план побега, предлагая бежать вместе, но план был забракован Петровым. Смолин был вынужден признать его правоту, так как в отличии от Игоря ещё недостаточно изучил план зоны.
Ещё несколько планов побега было "скинуто в архив". Алексей уже отчаялся придумать что-либо...
Дверь камеры открылась, и охранник позвал:
- Смолин!
Лёха поднялся со шконки. Рёбра ещё побаливали после той потасовки.
- Ну чего тебе?
- Письмо тебе от сына.
Охранник небрежным движением подал Алексею письмо.
"Письмо... От сына... Пашка. Откуда ты узнал, что я здесь? В этом аду. Пашка..."
- Ну чего встал? Вали, читай.
Дверь захлопнулась. Лёша прижал к себе письмо и прошёл к нарам. Сел, глядя куда-то в пустоту.
"Пашка..."

Смолин ему не ответил. Он посмотрел на конверт. В углу стоял штампик "Проверено". Алексей открыл его. В конверте было два листочка. На одном был рисунок цветными карандашами. На рисунке были изображены трое - папа, мама и сын. В каждом из них можно было угадать черты Лёши, Ники и самого Паши. Насмотревшись на рисунок, Смолин стал читать письмо.
Дорогой мой папа! Я очень-очень по тебе скучаю. Ты сказал, что больше не придешь, но я ведь знаю, что это неправда! В газете было написано, что ты сидишь в тюрьме. Но ведь ты не виноват! Я это знаю! Тебя отпустят, и ты приезжай к нам. Мы очень тебя ждём. Я люблю тебя. Твой Паша.
Лёша провёл носом по бумаге. Листок ещё не успел пропахнуть тюрьмой.
"Здесь больше нельзя находиться. Там мой сын."
- Игорь! - позвал Смолин. Когда Петров подошел ближе, Алексей очень тихо сказал. - Я знаю, как свалить отсюда. Ты со мной?